Самое грустное исполнение Однострочников

вторник, 21 мая 2013

01:59

I`m 15th Doctor. I`m the spoiler.

Заявка

Текст
Автор billiejean

Доктор не сразу понимает, что это и откуда. Это немного напоминает ноющую в дурную погоду ампутированную конечность, и он горько улыбается этой мысли. Потом он делает вывод, что это скопированные синапсы и нейроны, с которыми он до сих пор чувствует связь, создают воспоминания, никогда не принадлежавшие ему.
Короткими вспышками, кадрами из чужой жизни, они приходят к нему в краткие минуты сна или после очередной погони, когда он слишком утомлен, чтобы игнорировать их.
Ему снится небо чужого Лондона, в котором парят дирижабли, и уютный дом на окраине города. Иногда белые стены официального учреждения, кажущиеся знакомыми, и он понимает – Торчвуд.
Порой он искрами, накатами ощущает неуверенность, тоску, разочарование или гнев, и - гораздо, гораздо чаще - восторг, жгучее любопытство, жажду к жизни, нежность и опьяняющее, почти абсолютное счастье – чувства, которые не имеют к нему никакого отношения. Он с усмешкой думает о мальчике-волшебнике из книжки, который имел мысленную связь со своим заклятым врагом, и сравнивает себя с ним. Разница в том, что эти эмоции – его собственные, другого его «я», утерянного навсегда.
Чаще всего эти сны и видения окрашены в мягкие, спокойные и нежные тона - теплые и трогательные мгновения. Разметанные по подушке светлые волосы, утренний кофе, улыбающаяся Роза. Работа, захватывающие исследования, стриженый газон. Подрастающая ТАРДИС. Смокинг, сияющее личико Розы под белой фатой - такое потрясающе красивое, что у него перехватывает дыхание. Колотящееся в волнении единственное сердце. Плотно охватывающий его безымянный палец золотой ободок. Роза в его руках, горячая и податливая, обжигающее наслаждение и бесконечная, невыразимая любовь. Запах тостов, газета, пятно инопланетной слизи на рукаве его коричневого костюма. Много беготни, новая звуковая отвертка и долгие зимние вечера у камина. Незнакомая чужая ТАРДИС. Его собственные руки на округлившемся животе Розы, и мягкие еле ощутимые толчки в ладонь. Нетерпеливое ожидание и предвкушение чуда, торопливая дорога с работы домой, в настоящий дом, где его ждет семья. Поиски клубники в половину второго ночи и пролитое молоко. Темноволосая головка младенца в его ладони и такое невозможное, почти позабытое счастье отцовства.

Он чувствует стыд, словно подсматривает в замочную скважину, но не признаётся даже себе – меньше всего он хочет, что это прекратилось.
После регенерации чужие эмоции и воспоминания посещают его намного реже. Они не такие яркие, бледнее и глуше, но иногда в его голове всплывает очередная картинка, и Доктор почти жалеет, что не может оказаться на месте того, кому это принадлежит.

Однажды он смотрит на свои руки, и на мгновение ему мерещится, что они морщинисты и узловаты. Руки старика, и он в испуге непроизвольно встряхивает их, а потом понимает.
Ему снится лицо пожилой женщины с такими знакомыми, неизменившимися глазами – любящее и родное, иногда он ощущает прикосновения ее рук, таких же старых, как у него, и чувствует умиротворение и покой, совершенно ему несвойственные.
Спустя какое-то время он вдруг осознает, что видения прекратились. Совсем. На мгновение оба его сердца сжимает такая дикая тоска, такое горе, что он задыхается и хватается за грудь. Но это проходит так же быстро, как появилось, и Доктору представляется тихое кладбище, кусты сирени и две могилы под ними, на которых всегда лежат цветы, которые приносят взрослые дети. Их дети. Его и Розы.
Он думает о том, что где-то в параллельном мире бродят под небом полу-таймлорды, почти его сыновья и дочери. Его продолжение, у которого будет свое продолжение – и так дальше, до конца времени. Он будет жить вечно, в самом благородном и невероятном смысле. Это иррационально и глупо, но он чувствует облегчение от того, что что бы не случилось на озере Силенцио в тот день, приближения которого он так страшится, это не будет финальной точкой.

URL комментария

URL